Ночной шеаринг

Случайный факт из жизни:

Я начала танцевать, когда мне было 5.

Закончила, когда мне было 17.

А когда мне было 14, я поставила этот танец для 8 пар (точнее для 2х солирующих из них).

Наш клуб был очень бедным. Я научилась расшивать пайетками костюмы.

А как мы радовались возможности заполучить телесные колготки в сеточку и золотые кожаные профессиональные босоножки! Их привозили из Москвы за бешеные деньги.

Тренироваться в них было жалко, и мы брали старые черные образца 80го года, оставшиеся от старших групп. На них протирались дырки, и мы подкладывали картон. Помню в одно из особо буйных занятий, когда каждая пара занята только собой, тренер остановил музыку, восклицая "Вы только посмотрите! Весь паркет заляпан кровью!" Он бродил как сыщик вдоль зала, высматривая и выискивая, кто же оставляет за собой кровавый след. У одной девушки протерлась подошва, но она была так занята танцем, что не заметила травмы. Никто не выбрасывал эти босоножки до тех пор, пока не сломается супинатор.

Я никогда не влюблялась в своих партнеров. Тренер говорил, пока мы еще молоды - невозможно построить хорошую пару на юношеской привязанности. Можно лишь расти вместе. Нам ставились в пример пары из брата и сестры, пары из мужа и жены. Отношения между партнером и партнершей - сложнейшая, удивительная, невидимая и очень близкая связь. Ближе, чем брат и сестра, но реже. Ближе, чем муж и жена, но без повседневности. Когда ты также чутко знаешь и чувствуешь свою половину и не можешь без нее обойтись. Когда ваши тела становятся едиными без секса. Когда ты знаешь в этом чужом теле все слабые и сильные места и позволяешь ему "вести" тебя. Мне удалось понять это как можно раньше. Наверное, благодаря этому у меня было всего 4 партнера за 12 лет практики.

Первый угодил в больницу так надолго, что мне дали второго - слабого мальчика, который постоянно пялился не туда, куда надо. Через несколько лет он уже сносно держал спину, нам снова начали ставить 2-е места, а не 6-е и 8-е. Когда нам приходилось танцевать в новых местах, мы первым делом шли смотреть паркет. Трогали его и терли пальцами, мерили шагами по периметру и по диагонали. Это была славная традиция. Одна из множества, о которых знали только мы, танцоры. Занимаясь у себя в клубе на деревянном паркете, мы поливали его водой перед началом занятий. Чтобы от него шла свежесть. Никогда не забуду его запах. Как и запах тех кожаных золотых профессиональных босоножек. Таких новых и совершенных, что страшно было надевать на ногу.

Тренер говорил, в паре должна быть целостность, общность, единение. Важно, чтобы партнеры умели не только смотреть друг на друга, но и в одну сторону.

Я поняла, что мы смотрим в разные стороны, когда тренер спросил:"Какой ваш любимый танец?"

Он ответил: "румба". Я ответила: "Пасодобль".

- Тебе же всегда нравилась румба!

- С тех пор я выросла.

Через две недели мы перестали танцевать вместе.

Мой последний партнер был лучшим, о таком я всегда мечтала.

Мы познакомились в летнем международном лагере. Он был старше и танцевал в сильнейшем клубе нашего города. На итоговом концерте лагеря мы танцевали вместе. Я ему нравилась. И ему нравилось со мной танцевать.

Я сказала, что если я буду продолжать ему нравиться как девушка, мы никогда не будем танцевать вместе.

Либо отношения, либо танцы. Он выбрал второе. Я спросила, какой его любимый танец. Он ответил: "пасодобль". Через полгода я ушла заниматься в его клуб. Мне нравилось, что он танцует лучше меня. Мне было к чему стремиться. Жаль, но пришлось все бросить и поступить в институт. Он не хотел переезжать в Москву.

Так что пиком моей славы стал собственноручно и -ножно поставленный пасодобль с предпоследним партнером, вздорным харизматичным мальчиком. Он был неуравновешен и мог работать только, когда сам этого хотел.

После полугодовых тренировок замысловатой композиции с поддержкой (иногда он ронял меня на паркет, оставались синяки), я купила длинную красную юбку-солнце. Мы были одни на сцене огромного дома культуры. 500(?) человек в зале. Я не запуталась в юбке, золотые кожаные босоножки не подвели, поддержка удалась. Когда я коснулась лбом паркета, поддерживая себя на кистях рук в последней позе, зал взорвался аплодисментами и криками. Это была минута славы, которую мне никогда больше уже не удалось пережить. Это было так восхитительно и волшебно, что до сих пор я помню этот грохот ударяющихся со всей силы друг о друга ладоней, помню те эмоции, которые бумерангом пронеслись из зала к сцене, сорвали нам головы и унесли куда-то...

• Dj.ru - Фото Канзиани